По ту сторону заключения Хэллоу! Сегодня речь пойдёт о том, что происходит, когда вас, не дай что-нибудь сверхъестественное, принимают разные силовые службы. А именно, что творится с вашими матерями, жёнами, девушками, "когда тебя заластали", то бишь, что они будут делать, если ваша прекрасная, но незаконная деятельность внезапно принесёт вам проблемы с законом. В моем случае, это случилось на моих глазах. Я опущу тот момент, что полгода, предшествующие этому событию я уже знала, что к нам мелкими шагами крадётся белая сибирская лиса, ах, нет, не опустила, да и неважно. Срабатывает сигналка машины, и ведь было тревожное чувство, да прогналось вместе со сном, что так сладок ранним утром, после уничтоженного грамма реги; самый близкий мой человек недовольно бурчит, одевается и идёт проверять, что же там случилось. И я слышу чужие голоса в прихожей. Что ж, этот день настал. Не буду вдаваться в подробности. Понимая, что обниму его нескоро, я вцепляюсь сзади и держу его все время оформления документов. — Эй, хозяйка, ты б еды ему собрала что ли? Еды. Сука. Мы заказывали еду из ресторанов, поэтому из еды в холодильнике только хлеб. Одежду надо наверное тоже кинуть? Что ещё нужно в тюрьме, о Господи, какой тюрьме? Кидаю книгу редкого тиража, я не знаю что делать в такой ситуации. Его уводят, последние мои слова: "Пиши!...". У меня забрали все средства связи и денежные знаки. Я буквально отрезана от мира. Логически предположив право одного звонка, и последующие действия, ожидаю прибытия его мамы. Действительно, она приезжает за мной, и мы с ней вступаем в новую жизнь людей, пребывающих в ожидании, эдакий "ждущий режим" человека. Итак, все начинается с разговора со следователем. Презрительно брошенная фраза какой-то секретарши "Он совершил преступлеееение!", сука, хотелось взять её за волосы и повозить лицом об стену, настолько её вид выражал презрение и насмешку. Дают адрес карантина, ищем, находим, узнаем как оформить передачу и что надо. Удаётся поговорить через оконные прорези. Серьёзно, там не было окон, только лишь железа с прорезями. Откуда-то появляется адвокат и рассказывает что будет дальше, ненароком выспрашивая подробности и детали, и втираясь в доверие. Подарила коробку бельгийского шоколада. Озабоченные новой информацией подписываем с ней соглашение. Какая ошибка! Это мы позже узнали, что ни в коем случае нельзя брать первого адвоката — он работает на следствие. Впрочем, это совсем другая история. Впереди СИЗО. Первая передача. Слово, ещё такое чужое и непривычное. Передача. Передачка. Первая передачка это больше вещи, чем продукты. Столько тонкостей: кружку металлическую, особенный кипятильник, пластиковые ложки, постельное белье строго белого цвета, и конечно же, еда. 30 килограммов в месяц или 7.5 килограммов в неделю. Есть магазин, в котором можно купить основные позиции, но, как выяснилось, вес тоже входит в норму, а цены совершенно не соответствовали уровню. Поэтому был установлен график: три воскресенья месяца я приезжала с передачей, из другого города, одну субботу или понедельник передачу делал его друг, потому что последнее воскресенье месяца — санитарный день. Как же выглядел процесс? Рассказываю. Окно приёма передач открывалось в 8:30. К этому времени уже скапливалась приличная толпа. Так как людей очень много, запомнить в лицо всех сложно, потому там ведутся списки. Так называемые очереди. Подходишь к людям, и спрашиваешь: "Очередь на передачу?", или "Кто записывает?" — в общем, записываешься каким-нибудь 48м или в пятую очередь и ждёшь, коротая время за написанием списка передаваемого в трех экземплярах. Бланки продают в киоске неподалёку от СИЗО, но гораздо выгоднее отксерокопировать себе пачку. Со временем я выработать оптимальный алгоритм действий: выехав в 6:20 из дома, примерно в 8:30 я была в СИЗО, записывалась, заполняла шапки бланков с бесконечными подписями под уведомлении об уголовной ответственности за передачу запрещённых предметов, как то: наркотики, алкоголь, дрожжи игральные карты, средства связи и наверное что-то ещё, уже и не вспомню. Помимо таких требований есть ещё и продуктовые ограничения. Например, нельзя передавать консервы, варёную колбасу, специи, и что-либо, что не понравится принимающим передачу тётенькам. Впрочем, они бывают разные. Обычно работало два-три окна, и после двух-трех месяцев уже было ясно, к кому хорошо бы попасть, а кто мегера, режущая все продукты с яростью, достойной экранизации. Все продукты на передачу в СИЗО должны быть в заводской упаковке, приемщицы сами разрывают и проверяют продукты. Забегая вперёд, скажу, что в колониях уже другие требования, там наоборот, надо снять все, что снимается и порезать всё, что режется и сложить в прозрачные пакеты. Однажды я видела как старенькая бабулька притащила целую тележку продуктов без упаковки и ей сказали, что такое не примут, и бабушке пришлось идти обратно с 30кг продуктов, которые она купила для сына или внука. Возвращаясь к моему графику: в 9 часов открывался супермаркет неподалёку, поэтому я, написав три раза паспортные данные и расписавшись раз 15, шла покупать стандартный набор: фрукты, овощи, хлеб, сыр, колбаса, сладости, иногда масло, иногда какие-то необычные вещи типа супов в прессованных брикетах или сырокопченых сосисок, или ещё что-то необычное. Сотрудницы спрашивали меня где я купила тот или иной продукт, мне кажется они не могли себе позволить те вещи, которые я передавала любимому. Часто отказывались принимать какие-то продукты или вещи, так, у меня дважды не приняли мочалку из полипропиленовой нити, на мой вопрос "Эээ, прочему?" отвечали "Вот выйдет и расскажет". Выйдет. Обнадеживает, конечно. Но вот проходит год, ещё месяц, ещё два, приговор, последний месяц в СИЗО. Пишу ходатайство о том, чтобы не отправляли далеко, а лучше б вообще оставили там же, где СИЗО. Но нет. Ближайшие полтора десятка лет мой муж проведёт в городке за 300км от моего. Но адвокат говорит что зона хорошая. Зона. Хорошая. Ты, сукин сын, говоришь мне что у моего мужа хорошая зона, когда ты должен был сделать так, чтобы он вообще туда не попал. До начала последнего заседания я спросила, какой наихудший вариант мне ждать? Ну что ж, он угадал! Только непонятно, а за что мы платили деньги? Первую передачу ещё надо дождаться. До неё — карантин. Один из худших периодов моей жизни. Почитайте в интернете, что пишут про карантин. Это все, что у нас имеется, и больше нет никакой информации. Ты сутками не выпускаешь телефон из рук, ожидая звонка в любой момент. И вот наконец! Нужно заплатить, чтобы перейти из карантина в отряд. О, эта песня будет длиться вечно! Но лишь бы как то помочь, как-то улучшить положение там. Вот и первая передача на зону. 20кг на три месяца. Три, сука, месяца. Как я уже писала, требования к передачам в колонии совершенно другие. Да и состав передачи сильно меняется: теперь вместо желания скрасить будни заточения приходит необходимость обеспечить максимальную пищевую ценность в минимальном весе. То есть каши, сухое молоко, пюре, сухофрукты, мед, орехи и специи. Ну и свежих овощей и фруктов, чтоб порадовать. Чай, обязательно, сигареты. В остальном система передач та же самая. Впрочем, ковид внёс свои директивы, и передач не было два года. На помощь приходит фсин-овский магазин, с ценниками раза в 2-3 выше обычного. В общем-то, очень кратко всё обрисовала, только лишь материальную часть. А есть ещё и другая, эмоциональная. Интересно? Пишите комментарии)
Все ждал когда же авторица сломает ноготь и припишет его к страшным лишениям родственников сидельца. Красной нитью через все повествование - сотрудники фсина жалкие нищеброды и так ужааасно в этот мир морлоков погрузиться левой пяткой.
